Люди зовут меня Нечистым. Я зову их людьми.
Название: "Ничего себе сходил за хлебушком"
Автор: Тень она же Хозяйка Маленького Кафе)
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance, стеб
Размер: мини
Пейринг: Кэцхен (она же Марикьяре, она же Ириска)/Лионель Савиньяк
Отказ от прав: все персонажи и мир принадлежат В. Камше
Сюжет: О том к чему приводит бесконтольное травокуриение по ночам.
Комментарии: обоснуй приходил, отобрал сигареты, глянул на монитор и поперхнулся вином. С тех пор я его не видела. Рейтинг проставлен из-за чудесной песни, которая стала одним из первых и ярчайших впечатлений о Ирочке)
читать дальше
Настроение было гадостное, из окна несло дымом горящих торфяников и жаром прогретого за день асфальта. Хотелось утопиться в ванне с ледяной водой. На смерть. Ну, или по крайней мере пока не кончиться эта жара. Но муки творчества были сильнее. Тенечка мучилась то ли неписцом, то ли фантазией. Фантазия, кстати, надышавшись торфом чувствовала себя прекрасно, в отличии от мозга явно решившего уйти в отпуск, а то и куда по дольше. Пронаблюдав, как часы в углу монитора начали отсчет новых суток, Тень отгрызла еще кусок ногтя и решительно взялась за ноут – если ничего серьезного не пишется, так хоть постебушку накатаю, решила она. Жертвой приступа демиургии стала Ириска, потому что была достаточно далеко, чтобы не убить за результаты сразу. Хмыкнув, Тенечка замурлыкала похабную песенку в такт стуку клавишь.
- Конунг Олаф Моржовый Хер
Отправился в поход
На дырявых ебaных ладьях
В Англию он плывет…
В это же время почти на другом конце планеты, напевая ту же песенку, но громко весело скакала по камням Кэцхен так же известная как Ириска. Скалистые горы завораживали, а отсутствие русскоговорящего населения позволяло не особенно заботиться о моральном облике. И потому, послав воздушный поцелуй гиду, Ирочка отправилась на поиски приключений, а точнее знакомиться с той очаровательной зверушкой, которая имела глупость показаться несколькими метрами выше тропы. Зверушка дурой не была, и сводить близкое знакомство с русской студенткой не желала, во всю прыть своих коротеньких лапок, убегая куда-то вверх.
- Это пиздeц, это пиздeц, В Англию cука плывет, - горланила Ириска забираясь все выше. Зверушка затравленно оглядывалась и прибавляла скорости. - Это пиздeц, это пиздeц, В Англию cука плывет!
Тропа медленно скрывалась за нагромождениями камней, а совсем нерадостные вопли гида девушка игнорировала.
Тенечка ехидно хихикала, а из-под ее пальцев появлялся странный текст.
- Куда бы тебя запихнуть, родная? – Вопросило чудовище у монитора, почесало нос и снова замурлыкало, придя к какому-то одному ему ведомому решению. - Взял с собой дoxуя бочонков Пиздaтoгo шведского пива, И пьяные в Жoпу норманны Парус поставили криво!
Вообще-то Тенечка не верила ни в черта, ни в бога, но сейчас, играя в демиурга, очень хотела верить, что все, что когда-то придумано где-то существует.
В это же время в далеком от нашего мире, черноглазый блондин встряхнул головой, отправив, куда подальше порученцев и вездесущего Давенпорта, и направился обозревать вновьобразовавшиеся завалы. Возможно, если бы он знал, к чему это в итоге приведет, то задавил бы свое раздражение и остался в лагере…
Тенечка хихикала все ехидней.
- Это пиздeц, это пиздeц
В Англию cука плывет
Это пиздeц, это пиздeц
В Англию cука плывет!
Тропа окончательно потерялась из виду, но Ириску это абсолютно не смущало, песенка была длинной, погода – прекрасной, а настроение – очешуенное. Горы были по плечо, моря – по колено, а местные озера – в лучшем случае по щиколотку. Неведомая зверушка давно унеслась в лесистые дали, но искать ее желания не возникало – горы были слишком упоительны чтобы отвлекаться на мелочи.
- Ну и приплыли макаром таким, На северный Кавказ, - радостно выводила Ирочка, которая на самом деле была очень приличной девочкой, оглядывая окрестности. Окрестности радовали глаз и манили познакомиться поближе, что Кэцхен и решила осуществить. Благо гид был понимающим парнем. Главное, естественно, парнем, потому что на мужской пол Ирочка имела поистине магическое воздействие. - Ведь рулевой всю дорогу блевал, И не рулил, пидopac.
Голос у Ириски был громкий, слух хороший, а жившее где-то не далеко эхо добавляло огоньку исполнению.
Сначала Лионель услышал пение, не очень близкое и потому не очень громкое, но явно девичье. Удивиться факту наличия в горах девицы, поющей в опасной близости от недавнего обвала он не успел, потому что голос приближался и он наконец-то разобрал слова.
- Это пиздeц, это пиздeц, И не рулил, пидopac, - старательно пела неизвестная, явно не смущаясь перспективой быть услышанной. - Он валялся ублёваный, И слушал группу Carcass.
Что-то такое «группа Carcass» Савиньяк не знал, но исходя из остального текста, подозревал, что это что-то мало приличное. Причем не только для девицы, но и для портового грузчика. Прокляв собственное неуемное любопытство граф, оставив Грато, отправился к завалу на звуки пения, которые были все отчетливее.
- Вошли они в горы, застряли в ущелье, И сбились нaxуй с пути, - жизнерадостно разносилось над завалом. - А у викингов жoпы, Каких в горах не найти.
Примерно на четвертом повторении припева от Ириски попытался сбежать тапок и она, забив на правила приличий и безопасности, сняла второй. Теперь девушка прыгала по камням, размахивая в такт пению тапками. Это казалось очень забавным и потому пение то и дело прерывалось смешливым фырканьем.
- Это пиздeц, это пиздeц, Каких в горах не найти, - подкинув и поймав сандалию возвестила Ирочка. - Это пиздeц, слющай поп-ка пэрсик, Какой в горах не найти.
Горы то ли меняли очертания, то ли открывались с новых еще не известных Кэцхен сторон, но были неизменно прекрасны и пустынны – легкий шорох осыпающихся камней девушка списывала на живность, - и все остальное медленно, но верно отходило на второй план.
- Ну и попали к чеченам они В темном ущелье в засаду, - обозревая открывшийся вид на небольшую, уютную долину промурлыкала Кэцхен и продолжила скуск, весело прыгая с камня на камень. - Конунг Олаф Моржовый Хер Едва не лишился заду!
Голос раздавался совсем рядом, буквально над головой, но каменные нагромождения все еще скрывали разошедшуюся певицу, подстегивая и без того разыгравшееся воображение Савиньяка.
- Это пиздeц, это пиздeц, Едва не лишился заду, - звонкий голосок выводящий строфу и просвистевший мимо виска предмет едва не заставили Лионеля отправиться в непродолжительный и болезненный полет. - Это пиздeц, это пиздeц, Едва не лишился заду!
Посетовала певица, свешиваясь с камня в попытке определить судьбу неизвестного предмета. Скрытого тенью графа она не заметила, а он не смог разглядеть ее лица и одежды на фоне удивительно яркого неба.
- Мораль проста и она такова: Готовься нормально в поход, - со вздохом выдала девица, продолжая обозревать камни внизу. Выдавать сове присутствие Савиньяк не спешил, хотя если бы его спросили «почему» найти ответ было бы затруднительно. - К экзамену тоже, а то кто-нибудь, Тебя за жопу возьмёт!
Тапок вырвался внезапно и Ириска, не сумев вовремя воспротивиться его коварным планам, обреченно разглядывала камни в попытке понять, куда мог улететь столь необходимый элемент экипировки.
- Это пиздeц, это пиздeц, Тебя за жoпy возьмёт! – девушка покачала головой и попыталась встать, чтобы спуститься и продолжить поиски. Но то ли камням надоело ее пение, то ли у судьбы было настроение пошутить – Ирочка с «радостным» визгом начала скатываться с камня вниз. Петь, впрочем, она не перестала. - Это пиздeц, это пиздeц! Придёт и за жoпy возьмёт!
Слова как нельзя лучше отражали сущность ситуации, особенно это стало заметно, когда слегка придя в себя, Ириска поняла, что ее действительно держит за зад незнакомый красавец с характерно блондинистой гривой и удивленными черными волосами. Впрочем, нельзя не заметить, что только благодаря этому она не завершила свой полет смачным плюхом на острые камни, так что подозрительно знакомому незнакомцу Кэцхен была благодарна.
- Эээ… день добрый, - немного смущенно пробормотала незнакомка и лучезарно улыбнулась, отстранившись от Савиньяка. – Меня зовут Ирина. А вас?
Граф с легким удивлением отметил, что выпускать девушку из рук не хочется настолько, что нужно приложить усилие, чтобы разжать руки, чего за ним не водилось уже лет пятнадцать. Ирина была одета в странную, почти неприличную для женщины одежду, но держалась естественно, из чего Лионель сделал вывод, что в своем одеянии девушка не видит ничего необычного. Стараясь не смотреть излишне пристально, граф решил, что пауза затягивается.
- Добрый, сударыня. – В принадлежности Ирины к дворянскому роду мужчина сомневался, но это не значило, что можно забыть о вежливости. К тому же девушка была красива, а грубить красивым женщинам Ли полагал полнейшей пошлостью. – Граф Лионель Савиньяк к вашим услугам.
- Я поражен!* – глядя со странным восторгом и недоверием, выдала Ирина и рассмеялась, откинув голову назад. – Душевно погуляла!
Что это значит, Савиньяк не понял, но счел за благо оставить расспросы на потом. На шпиона девица не походила, но это совершенно не значило, что им не являлась, а это означало, что некоторое время ей придется провести вместе с армией. Не самое лучшее место для женщины, но и отпустить ее Промэмперадор Севера позволить не мог.
- Сударыня, позволит пригласить ее в мое скромное жилище? – Ирина странно хмыкнула, но протеста не выразила. Некоторое время тишину леса нарушал лишь щебет вернувшихся птиц, шорох осыпающейся щебенки да мурлыкание девушки. Ли молчал, обдумывая сложившееся положение, что совершенно не мешало ему помогать Ирине со спуском. Впрочем, помощь была скорее номинальной – девица оказалась ловкой и сильной.
- Грато!!! – радостный крик, прозвучавший над ухом, оказал воздействие разорвавшейся гранаты – присел не только Савиньяк, но и его конь.
- Сударыня знакома с моим другом? – голос не подвел, а до лица не было дела – девушка была слишком увлечена любованием грациозным животным. Судя по тому, как выгибал шею и прял ушами Грато, восхищение осветившее лицо Ирины не оставило его равнодушным.
- Скорее наслышана. – Девушка не отрывала глаз от коня. – Могу я подойти к нему ближе?
- Если вам будет угодно. – Точно рассчитанная акция по завоеванию интереса старшего Савиньяка явно прошла успешно. Не то, чтобы Ириска в этом сомневалась, но получить подтверждение было приятно. Ирочка прекрасно понимала, что не ей играть с Лионелем, но пока на ее стороне были неожиданность, нетривиальность мышления, знания и общая нестандартность ситуации.
- Будет. – Девушка протянула руку к коню и, позволив обнюхать пустую ладонь, чуть виновато произнесла поглаживая мягкий лоб: - прости, но ничего вкусного у меня нет… Хотя… Ты ведь будешь сахар?
Грато внимательно косил темным глазом то на хозяина, то на Ириску, выжидая реакции. Кэцхен мысленно хмыкнула и, добавив во взгляд восторга, повернулась к Савиньяку:
- Можно я угощу вашего красавца сахаром? – выражение глаз «невинный котенок №4» было одним из самых действенных в арсенале Ирочки, сработало оно и на этот раз – граф только рукой махнул, глядя в две полные надежды пары глаз. Еще раз восхитившись красотой Лионеля Ириска полностью переключила свое внимание на Грато, ей никто не угрожает, значит, ситуацию можно обдумать и чуть позже, а сейчас стоит заручиться дружбой этого чуда.
Странная девица абсолютно очаровала Грато, до этого дня не признававшего никого, кроме хозяина. Сейчас же вышколенный, своенравный жеребец больше напоминал маленького щенка – он таскался за девушкой, тыкался носом в ухо и беспардонно выпрашивал ласку. С момента возвращения в лагерь прошло уже больше пяти часов, а у графа все не было времени, чтобы серьезно поговорить с Ириной. На сообщение о вынужденном пребывании в расположении армии девушка отреагировала на удивление спокойно: ни криков, ни вопросов, ни возмущения. Казалось, что количество мужчин ее не смущает, так же как и возможные слухи, которые неизбежно возникнут. Но не успел Савиньяк оговорить границы и правила поведения, как был подхвачен собственными штабистами под белы рученьки и буквально унесен на совещание. Не то. чтобы он опасался, что Ирина выкинет что-нибудь совсем несусветное, но… лучше обозначить рамки сразу.
День медленно катился к вечеру, и нужно было думать о том, что делать дальше. Перемирие это, конечно, очень хорошо, но оно не будет вечным, если только… Додумать мысль графу было не суждено, в глубине лагеря раздались крики и выстрелы. Крики были женские, но это Савиньяк отметил, уже вылетев из шатра и направляясь на шум.
- В чем дело? – отметив нетипичное для себя поведение, Лионель внимательно осмотрел присутствующих. Раненых и убитых не было. Синяков, ссадин и прочих следов драки так же не наблюдалось, но подчиненные молчали и отводили глаза. – Я должен повторять вопрос?
- Никак нет, мой маршал! – молоденький тьенент прищелкнул каблуками, но сил поднять глаза в себе не нашел. – Мы объясняли эреа Ирине, как стрелять из…
- Граф, не сердитесь, - глядя в чистые и честные глаза, было сложно поверить, что это создание подбило солдат на растрату пороха, который их обожаемый маршал просил беречь. – Мне никогда раньше не доводилось стрелять из подобных пистолетов.
Сделав пометку на слове «подобных», Савиньяк перевел взгляд на провинившихся:
- Два наряды по кухне вне очереди. – Не самое суровое наказание, но и проступок не столь серьезен. – Выполняйте.
- Так точно, мой маршал! – радостно рявкнули юноши и бодрой трусцой направились к полевой кухне, по-видимому, радовать поваров известием о пополнение в рядах бесплатной рабочей силы.
- Мне присоединиться к ним или...? – желания трудиться на кухне во благо Талига на лице Ирины не наблюдало, впрочем, как и желания увильнуть от своей порции «славы».
«Ну, кто ж знал, что у маршала Ли столь хороший слух?!» - думала Ириска, бредя следом за маршалом к палатке в которой ей предстояло провести все оставшееся время привала. «Ну, постреляли немного…» Долго страдать было не в традиции Кэцхен, и потому она занялась обдумыванием выданных ей рекомендаций. Лионель оказался столь же умен и изворотлив, как говорили о нем книги – не запретив ничего прямо, он, тем не менее четко очертил границы дозволенного. И границы эти были удручающе узки. Хотя… что не запрещено, то разрешено. Савиньяк запретил ходить в гости к его офицерам и солдатам? Пускай. Про самого себя он не говорил ничего!
За окном разгорались звезда, а совещание все длилось. Серьезных вопросов не было, но мелочи жрали время самым кошмарным образом, а пренебречь ими было смерти подобно. Особенно в том положении, в котором находились они.
Ирочка честно просидела в палатке целых полтора часа, думая над своим поведением и «настоятельными просьбами» Лионеля. Последние доставляли, потому что с головой выдавали проницательность старшего Савиньяка с одной стороны и действенность взглядов с другой. Подумать, кстати, тоже было советом Неля и относился ко второй категории, потому что думала Кэцхен явно не в том ключе, который предполагал граф. Убив еще полчаса на отработку коронного «я вообще тут не причем, так чаю попить вышла» Ириска пошла в атаку. Первым пунктом в ее программе стали гости. Да, ей запретили ходить к кому-либо, но вот про то, что гостей нельзя приглашать, не было сказано ни слова. Так же никто не запрещал пить с этими гостями, травить байки и играть в карты.
Естественно, стоило Ирочке возжелать вина и компании, как они немедля появились. Что привело юношей в шатер Кэцхен интересовало мало, а вот возможность завести новых друзей и полюбоваться на лицо маршала Ли, когда он найдет теплую компанию…
Но время шло, парни шумели все громче, а Лионель не появлялся и Ирочка загрустила. Возможно, если бы граф знал, что такое заскучавшая Ириска он бы никогда не допустил подобного. Но он не знал, и потому Кэцхен отправилась на поиски приключений.
Солнце уже скрылось, и на землю опускались влажные и прохладные сумерки, солдаты сдвигались ближе к кострам, в воздухе пыли запах каши и вина. Ириска куталась в позаимствованный у кого-то из новых приятелей плащ и, старательно вертя головой, пробиралась к центру лагеря, где располагался личный шатер графа. Наличие часовых было очень огорчительным, но Ирочка не расстраивалась. Она считала, что невозможного нет, и была в этом права. Юноши честно продержались целых двадцать минут, что учитывая поведение Кэцхен было настоящим подвигом, а потом все же сдались на милость победителя. Пить они, конечно, отказались, но внутрь Ириску пропустили, абсолютно внезапно отвернувшись. Ну вот совсем.
Шатер воображение не поражал, хотя и был немного просторней выделенного Ирочке, но девушка не обиделась – при желании и подходящей мотивации она была способна спать и жить гораздо худших условиях. Но ни желания, ни мотивации не было, а потому Савиньяка ждало веселье, хотя он о нем и не подозревал. Вооружившись книгой и секретным документом типа «бутерброд с салом» Ириска взгромоздилась на кровать и приготовилась ждать.
Тенечка кусала ногти, сюжет минуту назад ровным полотном расстилавшийся скукожился до размеров невнятной дряни и не желал расправляться обратно. Нервно пробежавшись по комнате и плюнув на осторожность Тень закурила и продолжила бег. Не то, чтобы это помогало собраться, но мысли о том, что сделает Кэцхен, увидев сие творение, за Тенечкой не поспевали, а значит, смысл был.
- О! – радостно возопила Тень и, давясь сигаретой, бросилась записывать пришедшую в голову мысль. – Это пиздец, это пиздец…
До своего шатра Савиньяк добирался почти на автопилоте, не то чтобы он устал больше обычного, но какая-то мысль отчаянно не давала покоя. А поскольку, какая именно вспомнить не удавалось Лионель погрузился в отлов поганки целиком, предоставив телу самому заниматься своей доставкой к месту дислокации. Часовые при виде задумчивости маршала щелкнули каблуками и переглянулись, но отвлекать не решились – себе дороже.
Сгрузив на стол тощую пачку бумаг и перчатки, граф принялся за ежевечерний туалет: умыться-побриться-причесаться много времени не заняло и совсем не отвлекло от мыслей. Наверное, именно поэтому свернувшееся калачиком тело Савиньяк заметил только едва не сев на него. Его юная гостья, презрев все приличия без задних ног дрыхла на его же постели. Старший-страший ухмыльнулся и подумал о том, что ему представилась хорошая возможность проверить из какого теста сделана эта девица и заодно отбить у нее желание устраивать пакости и хулиганства различного масштаба. Уделив пять минут подготовке, Лионель обозрел получившуюся картину и начал представление для одного зрителя. Пока еще спящего зрителя.
- Любимая, ты ждала меня… - склонившись к девичьему уху, промурлыкал маршал в лучших традициях обольстителей. – Проснись же!
Проведя пальцами по краю довольно откровенного выреза, Савиньяк снова легонько подул в ухо. Ирина заворочалась, не открывая глаз и солнечно улыбаясь. Впрочем, улыбалась она не долго, Лионель решил закрепить результат и клонился к пахнущим вином губам. Взгляд, полыхнувший из-под полуприкрытых век, произвел на графа неизгладимое впечатление – за такой взгляд женщины можно было не только сложить голову, но и положить к ногам эреа мир. Возможно, маршала посетили бы и другие столь же поэтичные мысль, но, увы, этого не узнает никто и никогда, потому что сразу же за взглядом, так поразившим Савиньяка, последовала пощечина, отправившая графа в непродолжительный и обидный полет.
- Я еще могу понять вашу игру в признания, но никогда, слышите, никогда, - Ирина не кричала, не ругалась, и даже не шипела. Ровный спокойный голос достойный человека проведшего при дворе не один год. – Не пытайтесь обмануть даму, с которой собираетесь целоваться полосканием рта касерой!
Если бы Ирочку спросили, то она многое могла бы рассказать, но замученный войной и интригами Лионель слушать и спрашивать не желал. Он, вообще, судя по его виду, хотел только спать. В одиночестве. И желательно подольше. Желание ссориться и скандалить, которое зверски разбуженная Ириска пыталась в себе отыскать, сдулось окончательно и Кэцхен бормоча что-то про «таких умных, но безголовых» мужчин начала раскладывать шокированного графа по его же собственной постели. Что ж, если остановить время не в ее силах, то размять спину она вполне способна. При условии, что Савиньяк перестанет строить из себя девственницу на брачном ложе и выпустит рубашку из рук!
Если бы кто-нибудь сказал Лионелю, еще хотя бы год назад, что его будет ставить в тупик и доводить до отчаяния поведение девицы, едва разменявшей третий десяток лет, то он бы поднял на смех этого шутника. Право же глупо думать, что человек столько лет успешно занимавший место капитана королевской охраны, тот про кого даже родная мать говорить, что у него нет сердца может запутаться, перестать понимать что сделает человек в следующий момент. Поначалу Савиньяк грешил на разницу в восприятии у женщин и мужчин, потом на нелогичность этой самой особы, потом на собственную глупость. Но шло время, а ключик подобрать так и не удавалось. Ирина определенно была умна и образованная, но вот ее способ мышления… он то ужасал, то восхищал, но чаще ставил в тупик. Что-то подобное было с мозгами у Ворона, но кажется не настолько фатально.
Первый раз столкнувшись с этим парадоксом граф был потрясен до глубины души: смеявшаяся несколько секунд назад девушка, вскинула пистолет и хладнокровно спустила курок. И глядя, на алую кровь толчками вырывающуюся из раны на груди умирающего, пояснила, что между своей жизнью и чужой выберет чужую. Потом она снова смеялась и шутила, но стоило только разбить стоянку - исчезла и появилась только перед самым отправлением. Уже позже он узнал, что раньше ей не приходилось убивать или видеть как убивают другие и, что пуля так и не выпущенная покойником предназначалась ему. Как к этом относиться он не знал и по сей день, хотя прошел почти месяц.
Лионель знал, что стал бы делать, окажи ему подобную услугу мужчина, но женщина. Нет, граф был далек от того, чтобы судить о своей случайной знакомой привычными мерками, но все же. Женщина должна дарить, а не отнимать жизни – в этом Савиньяк был уверен так же как в том, что солнце встает на востоке, а садиться на западе. Ирина разделяла это мнение, но говорила, что повторись ситуация поступила бы так же и маршал Ли видел в ее глаза, что это не бравада.
Девушка отказывалась носить платья, со смехом отвечая, что всему свое место и время. Граф прекрасно помнил, разговор, состоявшийся на третий день пребывания Ирины в армии.
- Эреа, даме не пристало носить мужское платье. – Лионель не признался бы даже под пытками, что ему просто хочется увидеть девушку в платье.
- Эр, даме не пристало находиться в расположении действующей армии. – Голос девушки был спокойным, но глаза смеялись.
- Но это не повод отказываться от…
- От приличествующего мне одеяния? – Ирина усмехнулась, накручивая на палец кончик непривычно короткой косы. – Я ничего не имею против платьев и даже кринолинов, но с трудом представляю, где вы достанете их в этой глуши. К тому же, удовольствие от путешествия по пересеченной местности в придворном одеянии предпочту оставить другим, я не настолько люблю экстрим.
- Что, простите?
- Экстрим, - девушка улыбнулась, светло и открыто. – Если говорить проще – острые ощущения.
Лионель представил себе даму в придворном облачении в лесу у солдатского костра и некуртуазно заржал. Ирина была права. Тема платьев больше не всплывала, но образ девушки в полурасшнурованном корсете еще долго преследовал Савиньяка ночами. Граф прекрасно понимал, что его тянет к взбалмошной девице, но будучи неуверенным в том, насколько серьезно его чувство не спешил предпринимать какие-либо шаги. Хотя неприкрытое восхищение, светящееся в карих глазах льстило его самолюбию и будило крамольные мысли.
Настроение пребывало у чудесной отметки «средняя паршивость», горы остались позади, а впереди ждали война и неизвестность. Первый восторг от перемещения улегся, но Ириска не унывала. Перспектива посещения столицы Талига, почему-то грела мало, но, увы, маячила на горизонте все неотвратимей. Столица: дворцы, балы, придворные и Ворон, все это было привлекательно и заманчиво, если бы не одно но. Ирочка строго придерживалась правила: если есть любимый - других не существует. Любимый был, но как назло страдал странными завихрениями в психике. Хотя нет. Они ими наслаждался. А вот Ириске хотелось вопить «щито это за хуйня?!» и простирать руки к небу.
Но вопли не могли помочь направить впавшего в грех воздержания Савиньяка, а потому Кэцхен пела. Ту самую замечательную песенку, с которой началось знакомство с графом.
- Это пиздeц, это пиздeц, Мозг поставили криво! Это пиздeц, это пиздeц! Мозг поставили криво!
Нужно было что-то делать. Причем срочно, потому что ситуация… угнетала. А быть угнетенной Ирочка ой как не любила. И обычно это очень плохо заканчивалось для угнетателей.
За окном светало, а Тенечка все еще прыгала вокруг компа. Персонажи чудили, отжигали и вызывали желание вопить «ООС!! Никакнон!!», а сюжет извивался ызаргом, делая все возможное и невозможное, чтобы сбежать. Нужно было что-то делать.
Для начала в ход пошли цветы, на которые предгорья оказались на редкость щедры. Алые, как кровь маки, пурпурные ирисы и снежно белые ромашки. Сперва Ириска собирала букеты, непрозрачно намекая маршалу, что любит, когда ей дарят цветы. Маршал премило розовел, но цветов не дарил. Это было печально. Чуть более чем полностью. Ирочка искала утешение в обучение азам троллинга порученцев и штабистов графа, но учились они быстро, и потому нужно было думать, как развлекаться дальше.
Река стала благословением. Еще по-горному холодная и прозрачная она уже не вспенивалась бурунами порогов и вполне располагала к купанию. План созрел моментально. Савиньяк не может определиться? Значит, ему нужно помочь!
Собственная нерешительность почти ужасала, а дорога лишала возможности привычно спрятаться в дела, чтобы дать мыслям время улечься, да и решительный настрой Ирины настораживал. Ох, неспроста, она повадилась плести венки и прогуливаться по берегу. Эта очаровательная бестия никогда не делала ничего просто так, в этом граф успел убедиться на собственной шкуре. Штаб, в полном составе включая порученцев, смотрящий с беззаветной преданностью и в едином порыве выдающий «аняня!» на любой приказ еще долго будет являться Савиньяку в кошмарных снах.
Но сейчас офицеров по близости не наблюдалось, а вот улыбка Ирины была столь же мечтательна и прекрасна. Это настораживало.
- Лионель, ты не мог бы мне помочь? – момент, когда они перешли на «ты» прошел мимо маршала, хотя он прекрасно помнил, как они пили на брудершафт и какие сны ему после этого снились. Целовалась эта зактница так, что можно было забыть все, включая собственное имя.
Девушка стояла на скользком прибрежном камне и выжидательно смотрела на Савиньяка. Ах, да. Она просила ей помочь.
- Конечно, - Лионель улыбнулся и подал руку, помогая девушки спуститься. Следующим, что осознал, витавший в облаках маршал было то, что они под восторженный визг Ирины летят в кристально прозрачную воду. Водица оказалась не только прозрачной, но и ледяной и купание грозило обернуться, по меньшей мере, простудой, если не принять срочных мер. Отфыкриваясь, как кот Савиньяк выбрался на берег и попытался вытащить девушку, но столкнулся с неожиданной проблемой.
- Ли, я, кажется, подвернула ногу, - жалобно протянула Ирина, доверчиво глядя снизу вверх из-под съехавшего, но чудо удерживающегося на голове венка из алых маков. Если говорить откровенно, то выражение глаз было последним, на что смотрел граф, куда больше его волновал тонкий батист, облепивший стройное тело. Ткань не скрывала, о нет, она подчеркивала все достоинства фигуры девушки: высокую грудь, тонкую талию и стройные бедра. – Холодно.
Когда, спустя несколько лет, нося под сердцем третьего ребенка, Ирина Савиньяк спрашивала мужа, о чем он думал с тот солнечный день на берегу реки, Лионель загадочно ухмылялся и заявлял, что вечером он с удовольствием продемонстрирует свои мысли на практике.
Эпилог.
Тенечка довольно потирала ручки, вышедшая из-под ее пальцев фигня была на диво травяниста и развесиста. Нужно было обязательно поделиться ею хотя бы с одной из жертв. Тень посмотрела на часы, а потом, плюнув на приличия, набрала знакомый номер. Трава не могла ждать.
После пятого гудка в трубке зазвучал мужской голос, что-то взволнованно вопрошавший по-английски. Собрав все имеющиеся скудные познания, Тенечка культурно попросила говорить чуть по медленнее и, дослушав сообщение неизвестного, выдала:
- Я поражен!* Ничего себе сходил за хлебушком!
В трубке продолжал что-то лопотать неизвестный, а Тень пялилась на издевательски подмигивающий курсор и нервно хихикала. Кажется, она все же стала настоящим демиургом, сама того не заметив…
* цензурная замена слова "ахуеть", к этому должна быть картинка, но я ее посеяла. У Ириски она есть.
Автор: Тень она же Хозяйка Маленького Кафе)
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance, стеб
Размер: мини
Пейринг: Кэцхен (она же Марикьяре, она же Ириска)/Лионель Савиньяк
Отказ от прав: все персонажи и мир принадлежат В. Камше
Сюжет: О том к чему приводит бесконтольное травокуриение по ночам.
Комментарии: обоснуй приходил, отобрал сигареты, глянул на монитор и поперхнулся вином. С тех пор я его не видела. Рейтинг проставлен из-за чудесной песни, которая стала одним из первых и ярчайших впечатлений о Ирочке)
читать дальше
Настроение было гадостное, из окна несло дымом горящих торфяников и жаром прогретого за день асфальта. Хотелось утопиться в ванне с ледяной водой. На смерть. Ну, или по крайней мере пока не кончиться эта жара. Но муки творчества были сильнее. Тенечка мучилась то ли неписцом, то ли фантазией. Фантазия, кстати, надышавшись торфом чувствовала себя прекрасно, в отличии от мозга явно решившего уйти в отпуск, а то и куда по дольше. Пронаблюдав, как часы в углу монитора начали отсчет новых суток, Тень отгрызла еще кусок ногтя и решительно взялась за ноут – если ничего серьезного не пишется, так хоть постебушку накатаю, решила она. Жертвой приступа демиургии стала Ириска, потому что была достаточно далеко, чтобы не убить за результаты сразу. Хмыкнув, Тенечка замурлыкала похабную песенку в такт стуку клавишь.
- Конунг Олаф Моржовый Хер
Отправился в поход
На дырявых ебaных ладьях
В Англию он плывет…
В это же время почти на другом конце планеты, напевая ту же песенку, но громко весело скакала по камням Кэцхен так же известная как Ириска. Скалистые горы завораживали, а отсутствие русскоговорящего населения позволяло не особенно заботиться о моральном облике. И потому, послав воздушный поцелуй гиду, Ирочка отправилась на поиски приключений, а точнее знакомиться с той очаровательной зверушкой, которая имела глупость показаться несколькими метрами выше тропы. Зверушка дурой не была, и сводить близкое знакомство с русской студенткой не желала, во всю прыть своих коротеньких лапок, убегая куда-то вверх.
- Это пиздeц, это пиздeц, В Англию cука плывет, - горланила Ириска забираясь все выше. Зверушка затравленно оглядывалась и прибавляла скорости. - Это пиздeц, это пиздeц, В Англию cука плывет!
Тропа медленно скрывалась за нагромождениями камней, а совсем нерадостные вопли гида девушка игнорировала.
Тенечка ехидно хихикала, а из-под ее пальцев появлялся странный текст.
- Куда бы тебя запихнуть, родная? – Вопросило чудовище у монитора, почесало нос и снова замурлыкало, придя к какому-то одному ему ведомому решению. - Взял с собой дoxуя бочонков Пиздaтoгo шведского пива, И пьяные в Жoпу норманны Парус поставили криво!
Вообще-то Тенечка не верила ни в черта, ни в бога, но сейчас, играя в демиурга, очень хотела верить, что все, что когда-то придумано где-то существует.
В это же время в далеком от нашего мире, черноглазый блондин встряхнул головой, отправив, куда подальше порученцев и вездесущего Давенпорта, и направился обозревать вновьобразовавшиеся завалы. Возможно, если бы он знал, к чему это в итоге приведет, то задавил бы свое раздражение и остался в лагере…
Тенечка хихикала все ехидней.
- Это пиздeц, это пиздeц
В Англию cука плывет
Это пиздeц, это пиздeц
В Англию cука плывет!
Тропа окончательно потерялась из виду, но Ириску это абсолютно не смущало, песенка была длинной, погода – прекрасной, а настроение – очешуенное. Горы были по плечо, моря – по колено, а местные озера – в лучшем случае по щиколотку. Неведомая зверушка давно унеслась в лесистые дали, но искать ее желания не возникало – горы были слишком упоительны чтобы отвлекаться на мелочи.
- Ну и приплыли макаром таким, На северный Кавказ, - радостно выводила Ирочка, которая на самом деле была очень приличной девочкой, оглядывая окрестности. Окрестности радовали глаз и манили познакомиться поближе, что Кэцхен и решила осуществить. Благо гид был понимающим парнем. Главное, естественно, парнем, потому что на мужской пол Ирочка имела поистине магическое воздействие. - Ведь рулевой всю дорогу блевал, И не рулил, пидopac.
Голос у Ириски был громкий, слух хороший, а жившее где-то не далеко эхо добавляло огоньку исполнению.
Сначала Лионель услышал пение, не очень близкое и потому не очень громкое, но явно девичье. Удивиться факту наличия в горах девицы, поющей в опасной близости от недавнего обвала он не успел, потому что голос приближался и он наконец-то разобрал слова.
- Это пиздeц, это пиздeц, И не рулил, пидopac, - старательно пела неизвестная, явно не смущаясь перспективой быть услышанной. - Он валялся ублёваный, И слушал группу Carcass.
Что-то такое «группа Carcass» Савиньяк не знал, но исходя из остального текста, подозревал, что это что-то мало приличное. Причем не только для девицы, но и для портового грузчика. Прокляв собственное неуемное любопытство граф, оставив Грато, отправился к завалу на звуки пения, которые были все отчетливее.
- Вошли они в горы, застряли в ущелье, И сбились нaxуй с пути, - жизнерадостно разносилось над завалом. - А у викингов жoпы, Каких в горах не найти.
Примерно на четвертом повторении припева от Ириски попытался сбежать тапок и она, забив на правила приличий и безопасности, сняла второй. Теперь девушка прыгала по камням, размахивая в такт пению тапками. Это казалось очень забавным и потому пение то и дело прерывалось смешливым фырканьем.
- Это пиздeц, это пиздeц, Каких в горах не найти, - подкинув и поймав сандалию возвестила Ирочка. - Это пиздeц, слющай поп-ка пэрсик, Какой в горах не найти.
Горы то ли меняли очертания, то ли открывались с новых еще не известных Кэцхен сторон, но были неизменно прекрасны и пустынны – легкий шорох осыпающихся камней девушка списывала на живность, - и все остальное медленно, но верно отходило на второй план.
- Ну и попали к чеченам они В темном ущелье в засаду, - обозревая открывшийся вид на небольшую, уютную долину промурлыкала Кэцхен и продолжила скуск, весело прыгая с камня на камень. - Конунг Олаф Моржовый Хер Едва не лишился заду!
Голос раздавался совсем рядом, буквально над головой, но каменные нагромождения все еще скрывали разошедшуюся певицу, подстегивая и без того разыгравшееся воображение Савиньяка.
- Это пиздeц, это пиздeц, Едва не лишился заду, - звонкий голосок выводящий строфу и просвистевший мимо виска предмет едва не заставили Лионеля отправиться в непродолжительный и болезненный полет. - Это пиздeц, это пиздeц, Едва не лишился заду!
Посетовала певица, свешиваясь с камня в попытке определить судьбу неизвестного предмета. Скрытого тенью графа она не заметила, а он не смог разглядеть ее лица и одежды на фоне удивительно яркого неба.
- Мораль проста и она такова: Готовься нормально в поход, - со вздохом выдала девица, продолжая обозревать камни внизу. Выдавать сове присутствие Савиньяк не спешил, хотя если бы его спросили «почему» найти ответ было бы затруднительно. - К экзамену тоже, а то кто-нибудь, Тебя за жопу возьмёт!
Тапок вырвался внезапно и Ириска, не сумев вовремя воспротивиться его коварным планам, обреченно разглядывала камни в попытке понять, куда мог улететь столь необходимый элемент экипировки.
- Это пиздeц, это пиздeц, Тебя за жoпy возьмёт! – девушка покачала головой и попыталась встать, чтобы спуститься и продолжить поиски. Но то ли камням надоело ее пение, то ли у судьбы было настроение пошутить – Ирочка с «радостным» визгом начала скатываться с камня вниз. Петь, впрочем, она не перестала. - Это пиздeц, это пиздeц! Придёт и за жoпy возьмёт!
Слова как нельзя лучше отражали сущность ситуации, особенно это стало заметно, когда слегка придя в себя, Ириска поняла, что ее действительно держит за зад незнакомый красавец с характерно блондинистой гривой и удивленными черными волосами. Впрочем, нельзя не заметить, что только благодаря этому она не завершила свой полет смачным плюхом на острые камни, так что подозрительно знакомому незнакомцу Кэцхен была благодарна.
- Эээ… день добрый, - немного смущенно пробормотала незнакомка и лучезарно улыбнулась, отстранившись от Савиньяка. – Меня зовут Ирина. А вас?
Граф с легким удивлением отметил, что выпускать девушку из рук не хочется настолько, что нужно приложить усилие, чтобы разжать руки, чего за ним не водилось уже лет пятнадцать. Ирина была одета в странную, почти неприличную для женщины одежду, но держалась естественно, из чего Лионель сделал вывод, что в своем одеянии девушка не видит ничего необычного. Стараясь не смотреть излишне пристально, граф решил, что пауза затягивается.
- Добрый, сударыня. – В принадлежности Ирины к дворянскому роду мужчина сомневался, но это не значило, что можно забыть о вежливости. К тому же девушка была красива, а грубить красивым женщинам Ли полагал полнейшей пошлостью. – Граф Лионель Савиньяк к вашим услугам.
- Я поражен!* – глядя со странным восторгом и недоверием, выдала Ирина и рассмеялась, откинув голову назад. – Душевно погуляла!
Что это значит, Савиньяк не понял, но счел за благо оставить расспросы на потом. На шпиона девица не походила, но это совершенно не значило, что им не являлась, а это означало, что некоторое время ей придется провести вместе с армией. Не самое лучшее место для женщины, но и отпустить ее Промэмперадор Севера позволить не мог.
- Сударыня, позволит пригласить ее в мое скромное жилище? – Ирина странно хмыкнула, но протеста не выразила. Некоторое время тишину леса нарушал лишь щебет вернувшихся птиц, шорох осыпающейся щебенки да мурлыкание девушки. Ли молчал, обдумывая сложившееся положение, что совершенно не мешало ему помогать Ирине со спуском. Впрочем, помощь была скорее номинальной – девица оказалась ловкой и сильной.
- Грато!!! – радостный крик, прозвучавший над ухом, оказал воздействие разорвавшейся гранаты – присел не только Савиньяк, но и его конь.
- Сударыня знакома с моим другом? – голос не подвел, а до лица не было дела – девушка была слишком увлечена любованием грациозным животным. Судя по тому, как выгибал шею и прял ушами Грато, восхищение осветившее лицо Ирины не оставило его равнодушным.
- Скорее наслышана. – Девушка не отрывала глаз от коня. – Могу я подойти к нему ближе?
- Если вам будет угодно. – Точно рассчитанная акция по завоеванию интереса старшего Савиньяка явно прошла успешно. Не то, чтобы Ириска в этом сомневалась, но получить подтверждение было приятно. Ирочка прекрасно понимала, что не ей играть с Лионелем, но пока на ее стороне были неожиданность, нетривиальность мышления, знания и общая нестандартность ситуации.
- Будет. – Девушка протянула руку к коню и, позволив обнюхать пустую ладонь, чуть виновато произнесла поглаживая мягкий лоб: - прости, но ничего вкусного у меня нет… Хотя… Ты ведь будешь сахар?
Грато внимательно косил темным глазом то на хозяина, то на Ириску, выжидая реакции. Кэцхен мысленно хмыкнула и, добавив во взгляд восторга, повернулась к Савиньяку:
- Можно я угощу вашего красавца сахаром? – выражение глаз «невинный котенок №4» было одним из самых действенных в арсенале Ирочки, сработало оно и на этот раз – граф только рукой махнул, глядя в две полные надежды пары глаз. Еще раз восхитившись красотой Лионеля Ириска полностью переключила свое внимание на Грато, ей никто не угрожает, значит, ситуацию можно обдумать и чуть позже, а сейчас стоит заручиться дружбой этого чуда.
Странная девица абсолютно очаровала Грато, до этого дня не признававшего никого, кроме хозяина. Сейчас же вышколенный, своенравный жеребец больше напоминал маленького щенка – он таскался за девушкой, тыкался носом в ухо и беспардонно выпрашивал ласку. С момента возвращения в лагерь прошло уже больше пяти часов, а у графа все не было времени, чтобы серьезно поговорить с Ириной. На сообщение о вынужденном пребывании в расположении армии девушка отреагировала на удивление спокойно: ни криков, ни вопросов, ни возмущения. Казалось, что количество мужчин ее не смущает, так же как и возможные слухи, которые неизбежно возникнут. Но не успел Савиньяк оговорить границы и правила поведения, как был подхвачен собственными штабистами под белы рученьки и буквально унесен на совещание. Не то. чтобы он опасался, что Ирина выкинет что-нибудь совсем несусветное, но… лучше обозначить рамки сразу.
День медленно катился к вечеру, и нужно было думать о том, что делать дальше. Перемирие это, конечно, очень хорошо, но оно не будет вечным, если только… Додумать мысль графу было не суждено, в глубине лагеря раздались крики и выстрелы. Крики были женские, но это Савиньяк отметил, уже вылетев из шатра и направляясь на шум.
- В чем дело? – отметив нетипичное для себя поведение, Лионель внимательно осмотрел присутствующих. Раненых и убитых не было. Синяков, ссадин и прочих следов драки так же не наблюдалось, но подчиненные молчали и отводили глаза. – Я должен повторять вопрос?
- Никак нет, мой маршал! – молоденький тьенент прищелкнул каблуками, но сил поднять глаза в себе не нашел. – Мы объясняли эреа Ирине, как стрелять из…
- Граф, не сердитесь, - глядя в чистые и честные глаза, было сложно поверить, что это создание подбило солдат на растрату пороха, который их обожаемый маршал просил беречь. – Мне никогда раньше не доводилось стрелять из подобных пистолетов.
Сделав пометку на слове «подобных», Савиньяк перевел взгляд на провинившихся:
- Два наряды по кухне вне очереди. – Не самое суровое наказание, но и проступок не столь серьезен. – Выполняйте.
- Так точно, мой маршал! – радостно рявкнули юноши и бодрой трусцой направились к полевой кухне, по-видимому, радовать поваров известием о пополнение в рядах бесплатной рабочей силы.
- Мне присоединиться к ним или...? – желания трудиться на кухне во благо Талига на лице Ирины не наблюдало, впрочем, как и желания увильнуть от своей порции «славы».
«Ну, кто ж знал, что у маршала Ли столь хороший слух?!» - думала Ириска, бредя следом за маршалом к палатке в которой ей предстояло провести все оставшееся время привала. «Ну, постреляли немного…» Долго страдать было не в традиции Кэцхен, и потому она занялась обдумыванием выданных ей рекомендаций. Лионель оказался столь же умен и изворотлив, как говорили о нем книги – не запретив ничего прямо, он, тем не менее четко очертил границы дозволенного. И границы эти были удручающе узки. Хотя… что не запрещено, то разрешено. Савиньяк запретил ходить в гости к его офицерам и солдатам? Пускай. Про самого себя он не говорил ничего!
За окном разгорались звезда, а совещание все длилось. Серьезных вопросов не было, но мелочи жрали время самым кошмарным образом, а пренебречь ими было смерти подобно. Особенно в том положении, в котором находились они.
Ирочка честно просидела в палатке целых полтора часа, думая над своим поведением и «настоятельными просьбами» Лионеля. Последние доставляли, потому что с головой выдавали проницательность старшего Савиньяка с одной стороны и действенность взглядов с другой. Подумать, кстати, тоже было советом Неля и относился ко второй категории, потому что думала Кэцхен явно не в том ключе, который предполагал граф. Убив еще полчаса на отработку коронного «я вообще тут не причем, так чаю попить вышла» Ириска пошла в атаку. Первым пунктом в ее программе стали гости. Да, ей запретили ходить к кому-либо, но вот про то, что гостей нельзя приглашать, не было сказано ни слова. Так же никто не запрещал пить с этими гостями, травить байки и играть в карты.
Естественно, стоило Ирочке возжелать вина и компании, как они немедля появились. Что привело юношей в шатер Кэцхен интересовало мало, а вот возможность завести новых друзей и полюбоваться на лицо маршала Ли, когда он найдет теплую компанию…
Но время шло, парни шумели все громче, а Лионель не появлялся и Ирочка загрустила. Возможно, если бы граф знал, что такое заскучавшая Ириска он бы никогда не допустил подобного. Но он не знал, и потому Кэцхен отправилась на поиски приключений.
Солнце уже скрылось, и на землю опускались влажные и прохладные сумерки, солдаты сдвигались ближе к кострам, в воздухе пыли запах каши и вина. Ириска куталась в позаимствованный у кого-то из новых приятелей плащ и, старательно вертя головой, пробиралась к центру лагеря, где располагался личный шатер графа. Наличие часовых было очень огорчительным, но Ирочка не расстраивалась. Она считала, что невозможного нет, и была в этом права. Юноши честно продержались целых двадцать минут, что учитывая поведение Кэцхен было настоящим подвигом, а потом все же сдались на милость победителя. Пить они, конечно, отказались, но внутрь Ириску пропустили, абсолютно внезапно отвернувшись. Ну вот совсем.
Шатер воображение не поражал, хотя и был немного просторней выделенного Ирочке, но девушка не обиделась – при желании и подходящей мотивации она была способна спать и жить гораздо худших условиях. Но ни желания, ни мотивации не было, а потому Савиньяка ждало веселье, хотя он о нем и не подозревал. Вооружившись книгой и секретным документом типа «бутерброд с салом» Ириска взгромоздилась на кровать и приготовилась ждать.
Тенечка кусала ногти, сюжет минуту назад ровным полотном расстилавшийся скукожился до размеров невнятной дряни и не желал расправляться обратно. Нервно пробежавшись по комнате и плюнув на осторожность Тень закурила и продолжила бег. Не то, чтобы это помогало собраться, но мысли о том, что сделает Кэцхен, увидев сие творение, за Тенечкой не поспевали, а значит, смысл был.
- О! – радостно возопила Тень и, давясь сигаретой, бросилась записывать пришедшую в голову мысль. – Это пиздец, это пиздец…
До своего шатра Савиньяк добирался почти на автопилоте, не то чтобы он устал больше обычного, но какая-то мысль отчаянно не давала покоя. А поскольку, какая именно вспомнить не удавалось Лионель погрузился в отлов поганки целиком, предоставив телу самому заниматься своей доставкой к месту дислокации. Часовые при виде задумчивости маршала щелкнули каблуками и переглянулись, но отвлекать не решились – себе дороже.
Сгрузив на стол тощую пачку бумаг и перчатки, граф принялся за ежевечерний туалет: умыться-побриться-причесаться много времени не заняло и совсем не отвлекло от мыслей. Наверное, именно поэтому свернувшееся калачиком тело Савиньяк заметил только едва не сев на него. Его юная гостья, презрев все приличия без задних ног дрыхла на его же постели. Старший-страший ухмыльнулся и подумал о том, что ему представилась хорошая возможность проверить из какого теста сделана эта девица и заодно отбить у нее желание устраивать пакости и хулиганства различного масштаба. Уделив пять минут подготовке, Лионель обозрел получившуюся картину и начал представление для одного зрителя. Пока еще спящего зрителя.
- Любимая, ты ждала меня… - склонившись к девичьему уху, промурлыкал маршал в лучших традициях обольстителей. – Проснись же!
Проведя пальцами по краю довольно откровенного выреза, Савиньяк снова легонько подул в ухо. Ирина заворочалась, не открывая глаз и солнечно улыбаясь. Впрочем, улыбалась она не долго, Лионель решил закрепить результат и клонился к пахнущим вином губам. Взгляд, полыхнувший из-под полуприкрытых век, произвел на графа неизгладимое впечатление – за такой взгляд женщины можно было не только сложить голову, но и положить к ногам эреа мир. Возможно, маршала посетили бы и другие столь же поэтичные мысль, но, увы, этого не узнает никто и никогда, потому что сразу же за взглядом, так поразившим Савиньяка, последовала пощечина, отправившая графа в непродолжительный и обидный полет.
- Я еще могу понять вашу игру в признания, но никогда, слышите, никогда, - Ирина не кричала, не ругалась, и даже не шипела. Ровный спокойный голос достойный человека проведшего при дворе не один год. – Не пытайтесь обмануть даму, с которой собираетесь целоваться полосканием рта касерой!
Если бы Ирочку спросили, то она многое могла бы рассказать, но замученный войной и интригами Лионель слушать и спрашивать не желал. Он, вообще, судя по его виду, хотел только спать. В одиночестве. И желательно подольше. Желание ссориться и скандалить, которое зверски разбуженная Ириска пыталась в себе отыскать, сдулось окончательно и Кэцхен бормоча что-то про «таких умных, но безголовых» мужчин начала раскладывать шокированного графа по его же собственной постели. Что ж, если остановить время не в ее силах, то размять спину она вполне способна. При условии, что Савиньяк перестанет строить из себя девственницу на брачном ложе и выпустит рубашку из рук!
Если бы кто-нибудь сказал Лионелю, еще хотя бы год назад, что его будет ставить в тупик и доводить до отчаяния поведение девицы, едва разменявшей третий десяток лет, то он бы поднял на смех этого шутника. Право же глупо думать, что человек столько лет успешно занимавший место капитана королевской охраны, тот про кого даже родная мать говорить, что у него нет сердца может запутаться, перестать понимать что сделает человек в следующий момент. Поначалу Савиньяк грешил на разницу в восприятии у женщин и мужчин, потом на нелогичность этой самой особы, потом на собственную глупость. Но шло время, а ключик подобрать так и не удавалось. Ирина определенно была умна и образованная, но вот ее способ мышления… он то ужасал, то восхищал, но чаще ставил в тупик. Что-то подобное было с мозгами у Ворона, но кажется не настолько фатально.
Первый раз столкнувшись с этим парадоксом граф был потрясен до глубины души: смеявшаяся несколько секунд назад девушка, вскинула пистолет и хладнокровно спустила курок. И глядя, на алую кровь толчками вырывающуюся из раны на груди умирающего, пояснила, что между своей жизнью и чужой выберет чужую. Потом она снова смеялась и шутила, но стоило только разбить стоянку - исчезла и появилась только перед самым отправлением. Уже позже он узнал, что раньше ей не приходилось убивать или видеть как убивают другие и, что пуля так и не выпущенная покойником предназначалась ему. Как к этом относиться он не знал и по сей день, хотя прошел почти месяц.
Лионель знал, что стал бы делать, окажи ему подобную услугу мужчина, но женщина. Нет, граф был далек от того, чтобы судить о своей случайной знакомой привычными мерками, но все же. Женщина должна дарить, а не отнимать жизни – в этом Савиньяк был уверен так же как в том, что солнце встает на востоке, а садиться на западе. Ирина разделяла это мнение, но говорила, что повторись ситуация поступила бы так же и маршал Ли видел в ее глаза, что это не бравада.
Девушка отказывалась носить платья, со смехом отвечая, что всему свое место и время. Граф прекрасно помнил, разговор, состоявшийся на третий день пребывания Ирины в армии.
- Эреа, даме не пристало носить мужское платье. – Лионель не признался бы даже под пытками, что ему просто хочется увидеть девушку в платье.
- Эр, даме не пристало находиться в расположении действующей армии. – Голос девушки был спокойным, но глаза смеялись.
- Но это не повод отказываться от…
- От приличествующего мне одеяния? – Ирина усмехнулась, накручивая на палец кончик непривычно короткой косы. – Я ничего не имею против платьев и даже кринолинов, но с трудом представляю, где вы достанете их в этой глуши. К тому же, удовольствие от путешествия по пересеченной местности в придворном одеянии предпочту оставить другим, я не настолько люблю экстрим.
- Что, простите?
- Экстрим, - девушка улыбнулась, светло и открыто. – Если говорить проще – острые ощущения.
Лионель представил себе даму в придворном облачении в лесу у солдатского костра и некуртуазно заржал. Ирина была права. Тема платьев больше не всплывала, но образ девушки в полурасшнурованном корсете еще долго преследовал Савиньяка ночами. Граф прекрасно понимал, что его тянет к взбалмошной девице, но будучи неуверенным в том, насколько серьезно его чувство не спешил предпринимать какие-либо шаги. Хотя неприкрытое восхищение, светящееся в карих глазах льстило его самолюбию и будило крамольные мысли.
Настроение пребывало у чудесной отметки «средняя паршивость», горы остались позади, а впереди ждали война и неизвестность. Первый восторг от перемещения улегся, но Ириска не унывала. Перспектива посещения столицы Талига, почему-то грела мало, но, увы, маячила на горизонте все неотвратимей. Столица: дворцы, балы, придворные и Ворон, все это было привлекательно и заманчиво, если бы не одно но. Ирочка строго придерживалась правила: если есть любимый - других не существует. Любимый был, но как назло страдал странными завихрениями в психике. Хотя нет. Они ими наслаждался. А вот Ириске хотелось вопить «щито это за хуйня?!» и простирать руки к небу.
Но вопли не могли помочь направить впавшего в грех воздержания Савиньяка, а потому Кэцхен пела. Ту самую замечательную песенку, с которой началось знакомство с графом.
- Это пиздeц, это пиздeц, Мозг поставили криво! Это пиздeц, это пиздeц! Мозг поставили криво!
Нужно было что-то делать. Причем срочно, потому что ситуация… угнетала. А быть угнетенной Ирочка ой как не любила. И обычно это очень плохо заканчивалось для угнетателей.
За окном светало, а Тенечка все еще прыгала вокруг компа. Персонажи чудили, отжигали и вызывали желание вопить «ООС!! Никакнон!!», а сюжет извивался ызаргом, делая все возможное и невозможное, чтобы сбежать. Нужно было что-то делать.
Для начала в ход пошли цветы, на которые предгорья оказались на редкость щедры. Алые, как кровь маки, пурпурные ирисы и снежно белые ромашки. Сперва Ириска собирала букеты, непрозрачно намекая маршалу, что любит, когда ей дарят цветы. Маршал премило розовел, но цветов не дарил. Это было печально. Чуть более чем полностью. Ирочка искала утешение в обучение азам троллинга порученцев и штабистов графа, но учились они быстро, и потому нужно было думать, как развлекаться дальше.
Река стала благословением. Еще по-горному холодная и прозрачная она уже не вспенивалась бурунами порогов и вполне располагала к купанию. План созрел моментально. Савиньяк не может определиться? Значит, ему нужно помочь!
Собственная нерешительность почти ужасала, а дорога лишала возможности привычно спрятаться в дела, чтобы дать мыслям время улечься, да и решительный настрой Ирины настораживал. Ох, неспроста, она повадилась плести венки и прогуливаться по берегу. Эта очаровательная бестия никогда не делала ничего просто так, в этом граф успел убедиться на собственной шкуре. Штаб, в полном составе включая порученцев, смотрящий с беззаветной преданностью и в едином порыве выдающий «аняня!» на любой приказ еще долго будет являться Савиньяку в кошмарных снах.
Но сейчас офицеров по близости не наблюдалось, а вот улыбка Ирины была столь же мечтательна и прекрасна. Это настораживало.
- Лионель, ты не мог бы мне помочь? – момент, когда они перешли на «ты» прошел мимо маршала, хотя он прекрасно помнил, как они пили на брудершафт и какие сны ему после этого снились. Целовалась эта зактница так, что можно было забыть все, включая собственное имя.
Девушка стояла на скользком прибрежном камне и выжидательно смотрела на Савиньяка. Ах, да. Она просила ей помочь.
- Конечно, - Лионель улыбнулся и подал руку, помогая девушки спуститься. Следующим, что осознал, витавший в облаках маршал было то, что они под восторженный визг Ирины летят в кристально прозрачную воду. Водица оказалась не только прозрачной, но и ледяной и купание грозило обернуться, по меньшей мере, простудой, если не принять срочных мер. Отфыкриваясь, как кот Савиньяк выбрался на берег и попытался вытащить девушку, но столкнулся с неожиданной проблемой.
- Ли, я, кажется, подвернула ногу, - жалобно протянула Ирина, доверчиво глядя снизу вверх из-под съехавшего, но чудо удерживающегося на голове венка из алых маков. Если говорить откровенно, то выражение глаз было последним, на что смотрел граф, куда больше его волновал тонкий батист, облепивший стройное тело. Ткань не скрывала, о нет, она подчеркивала все достоинства фигуры девушки: высокую грудь, тонкую талию и стройные бедра. – Холодно.
Когда, спустя несколько лет, нося под сердцем третьего ребенка, Ирина Савиньяк спрашивала мужа, о чем он думал с тот солнечный день на берегу реки, Лионель загадочно ухмылялся и заявлял, что вечером он с удовольствием продемонстрирует свои мысли на практике.
Эпилог.
Тенечка довольно потирала ручки, вышедшая из-под ее пальцев фигня была на диво травяниста и развесиста. Нужно было обязательно поделиться ею хотя бы с одной из жертв. Тень посмотрела на часы, а потом, плюнув на приличия, набрала знакомый номер. Трава не могла ждать.
После пятого гудка в трубке зазвучал мужской голос, что-то взволнованно вопрошавший по-английски. Собрав все имеющиеся скудные познания, Тенечка культурно попросила говорить чуть по медленнее и, дослушав сообщение неизвестного, выдала:
- Я поражен!* Ничего себе сходил за хлебушком!
В трубке продолжал что-то лопотать неизвестный, а Тень пялилась на издевательски подмигивающий курсор и нервно хихикала. Кажется, она все же стала настоящим демиургом, сама того не заметив…
* цензурная замена слова "ахуеть", к этому должна быть картинка, но я ее посеяла. У Ириски она есть.
@темы: о друге
-
-
18.12.2010 в 12:23-
-
18.12.2010 в 12:58Но я безумна рада, что тебе нравиться))
-
-
18.12.2010 в 13:35-
-
18.12.2010 в 17:14Бедный, бедный Лионель... Хотя нет, хорошо, что это был он, - кроме него разве что Ворон оценил бы песенку
-
-
18.12.2010 в 17:37читать дальше
-
-
18.12.2010 в 19:42уржалась)))
-
-
18.12.2010 в 20:02-
-
19.12.2010 в 04:43Думаю, что Милле тоже заценил бы)) Так же как еще ряд прекрасных мужчин того мира)) Но вот, чтобы жениться на таком существе...
Balerjanka
У меня есть подозрение, что мы еще долго будем играть в эту траву))) Уж больно она развесистая))
Marta H. D.
Я рада, что продлила жизнь не только себе и Ирочке)))
Strange Attraction
А уж в Ирискином исполнении...
-
-
19.12.2010 в 04:50-
-
19.12.2010 в 06:24